Рынок лизинга — один из самых недооцененных сегментов экономики Казахстана. Объем лизинговых сделок составляет менее 1% от ВВП страны, в то время как в соседних странах этот показатель в три-четыре раза выше. Лизинговые услуги в Казахстане активно предоставляют около 10 игроков, однако более 90% рынка занимают всего две квазигосударственные компании.

Но проблема частных лизинговых компаний не только в этом: нет единого реестра и стандартов, нет регулятора, большая часть рынка в тени, а закон о лизинге представляет собой неповоротливый устаревший механизм. О том, что не так с законом о лизинге и какое будущее ждет этот рынок, «Курсиву» рассказал председатель правления АО «ForteLeasing» (ФортеЛизинг) Талап Рахманов.

— Как оценивается казахстанский рынок лизинга? 

— Казахстанский рынок финансового бизнеса толком не разобрался с лизингом. Нет статистики, аналитики. Из-за этого мы не можем ответить на вопрос, как оценивается рынок. Нет государственного реестра, в котором обязаны были бы присутствовать все лизинговые компании. Какой у компании портфель, какого он качества, сколько просрочек и так далее. Единого механизма, который бы сделал сегмент прозрачным, попросту нет. Нет профильной ассоциации по защите интересов лизинговых компании на государственном уровне, то есть нет на должном уровне внимания от государства. Закон несовершенен.

— А каким образом государство должно обращать внимание на рынок лизинга?

— На самом деле, лизинговые компании — основной драйвер роста экономики страны. Приобретая технику или оборудование в лизинг, предприятие вкладывает инвестиции в основной капитал — это способствует созданию новых рабочих мест. Обновляя технику, предприятие увеличивает скорость и производительность труда, создавая новые конкурентоспособные товары для импортозамещения. Поэтому государство должно выделять средства на дешевое фондирование лизинговых компании и субсидирование лизинговых сделок, а также продвигать информационную политику в этом направлении. 

Говоря о российском примере. Совсем недавно, в 20-х числах декабря, Россия подвела итоги лизинговой деятельности страны и вручила национальные премии. Например, «Лизинговая сделка года». По всей России ежегодно, причем в 2020-м это произошло несмотря на кризис, определяется лучшая лизинговая сделка. Государство обращает внимание на лизинг, потому что может оценить вклад этого сегмента экономики в общие цифры. В России есть рейтинговое агентство «Эксперт», которое дает оценку рынку. По его данным, по итогам 2020 года в основной капитал предприятий привлечены более 5 трлн рублей (это данные на 12 декабря 2020 года). В два раза больше странового бюджета Республики Казахстан.

— Какие проблемы существуют на рынке лизинговых услуг?

— Государственные программы лизинга не финансируются через частные лизинговые компании, а сами лизинговые проекты в рамках государственных программ финансируются только через квазигосударственные компании. Например, в рамках государственных программ на лизинговое финансирование предусмотрены средства на общую сумму более 600 млрд тенге. В эту сумму включены проекты по обновлению дорожно-строительной техники, энергетической, газовой, жилищно-коммунальной инфраструктуры, а также проекты в рамках поддержки отечественных автопроизводителей. Государство стимулирует развитие только квазигосударственных лизинговых компаний, и определяет их единственным оператором долгосрочного лизингового финансирования. Необходимо предусмотреть участие всех лизинговых компаний наравне с квазигосударственными компаниями. 

Также необходимо инициировать вопрос о введении лизинга для физических лиц со всеми льготами и налоговыми преференциями. 

Отличие лизинга от автокредита в данном случае заключается в экономии собственного времени, то есть все вопросы, связанные с покупкой и обслуживанием автомобиля, доверяется профессионалам. Физическое лицо может воспользоваться корпоративными условиями лизинговой компании: скидки на авто, оптимальные условия по страхованию, сервисное обслуживание авто. Для этого нужны определенные изменения в законе.

— А что у нас не так с законом?

— К примеру, на практике не существует понятия сублизинг, которое оздоровило бы рынок, а предусмотренный налоговым законодательством вторичный лизинг, напротив, загоняет нас в рамки. Изымая технику, мы должны передать ее следующему лизингополучателю в течение 3 месяцев, не меняя ни ставку, ни условия. Но почему я не могу распорядиться собственностью по своему усмотрению, и, например, отдать технику по выгодной ставке через полгода, пять месяцев или месяц? Ответа нет. Потому что есть только суровая буква закона, не подразумевающая полутонов. А гибкость нужна, иначе изменений мы не увидим. Гибкость и прозрачность. И речи идти не может ни о каком сравнении рынков России и Казахстана, если открытыми и публичными у нас можно назвать три или четыре лизинговые компании, включая нашу.

— Учитывая карантины и пандемию, как изменились финансовые показатели вашей компании?

— Год был тяжелый для всех, корпоративный сектор, насколько мне известно, сократился на 25-30%, но мы работаем и растем. Во втором квартале текущего года утвердили антикризисный план действий в рамках стратегии развития компании. В целом пересмотрели операционную деятельность, сократили второстепенные расходы и капиталоемкие процессы. Ужесточили требования к лизинговым проектам и предметам лизинга, усилили работу по мониторингу предметов лизинга. В целом плановые показатели исполнены и по ссудному портфелю в этом году мы приросли на 50% относительно результатов 2019 года. А показатель NPL составляет всего 0,29%.

— Главный тренд, который «подсветила» пандемия во всем бизнесе: офисы становятся не нужны, а бизнес-процессы переезжают в онлайн. Как у вас обстоит дело с цифровизацией, учитывая тот факт, на 100% в онлайн все процессы в вашей компании перенести нельзя.

— Верно, отказаться от физических пространств полностью по специфике бизнеса мы не можем. Так как клиент получает технику, которую также должен увидеть вживую, проверить техническое состояние и т.д. Однако многие процессы, которые внутри компании происходят, мы автоматизируем, и клиенты некоторые документы подписывают дистанционно с помощью ЭЦП. Цифровизация процессов — это, безусловно, важный тренд. Вне зависимости от того, случилась бы пандемия, или нет.  Возможность дистанционного принятия и обработки заявки, то есть внедрения онлайн-скоринга, возможность дистанционного подписания договоров — мы к этому идем, хотя не все предприятия готовы.

— А вы готовы?

Чтобы не терять конкурентоспособность, мы должны идти в ногу со временем и выигрывать не только продуктом и качеством, но и скоростью, чтобы клиент приходил и получал ответ быстрее, чем в других лизинговых компаниях и на более выгодных условиях. Для этого мы ведем работу по созданию собственной онлайн-платформы. Но уже сейчас любой лизингополучатель может оставить онлайн-заявку на нашем корпоративном сайте, поставщики предметов лизинга направляют заявку и данные о клиенте через личный кабинет и по скорингу сразу получает решение о соответствии заявки требованиям нашей компании. Можно сказать, что к глобальным изменениям мы готовы.

— Чем ваш продукт принципиально отличается от того, что предлагают банки?

— Лизинг востребован как финансовый продукт в разных отраслях экономики страны. Если бы лизинг был невыгодным, им бы не пользовался весь мир. К примеру, купить сразу десять грузовых машин для небольших предприятий непросто. Часто банки не очень охотно кредитуют МСБ. А покупать за наличку – значит, изымать деньги из оборотного капитала. При кредите передаются деньги, при лизинге – имущество. Кроме того, в банке при выдаче кредита обычно требуют твердый залог, чаще всего в виде недвижимости. А что делать, если её нет? Оставаться без оборудования? Тут и приходит на помощь лизинг. Мы предоставляем более выгодную линейку продуктов, чем банки: техника или оборудование уже зарегистрировано и застраховано, но развитию лизинга мешает отсутствие дешевого фондирования для лизинговых компаний и нормативные ограничения по льготному фондированию от материнских компаний.

— Какое будущее у рынка лизинга в Казахстане?

— Мы находимся на том этапе развития, когда рынок может серьезно «выстрелить». Действующая стратегия развития компании, даже учитывая «скидку на кризис», предполагает, что мы займем около 15% рынка. Для этого есть все возможности. Я, опять же, могу говорить только о нашей компании, потому что рынок непрозрачен.

Повторюсь, основная проблема в том, что рынок лизинга в Казахстане — это, по сути, монополия квазигосударственных компаний. А где монополия, там нет конкуренции и стимула для развития. Это, наверно, основная проблема для роста рынка в целом.